Thursday, December 29, 2011

2011 going on 2012.

2011 начался для меня с рабочего Лондона. Вообще, начался он с другого, но то другое имеет отношение скорее к прошедшим годам, и вспоминать это я не буду. Так значит, Лондон. Положив на изучение английского языка практически все детство, отрочество, юность и молодость, я попала в страну изучаемого языка только в этом году (если уж по чесноку, то я туда никогда и не рвалась). Лондон был мил и по-джентльменски заботлив, но я не смогла оценить его по достоинству, так как страшно мандражировала из-за квартального бизнес-ревью и встречи с кучей начальников, не спала ночами, дорисовывая свою часть большой презентации, спала в офисе, и вообще, что там можно полюбить, если сердце отдано Парижу. В Лондон я возвращалась еще несколько раз за этот год и снова по работе, но любви так у нас с ним и не случилось. Ну и пусть. Ну, может в следующий раз, не по работе, и где-нибудь поздней весной или летом.

На самом деле, год выдался интересный. Во-первых, (и тут не в обиду старым друзьям, потому что you are always in my heart и on my mind) у меня появились новые близкие друзья. Целая команда. Я их называю my gal gang, а Машка - ведьминским шабашем. Мы вместе путешествуем, шатаемся по барам-кафе-ресторанам, чатимся, устраиваем кухонные посиделки, путешествуем опять же таки. В общем, это прелестно, хотя бы потому, что я никогда не думала, что пополню свою копилку хороших друзей после детсада, школы и института. Я была уверена, что во взрослом состоянии человеки на такое не способны. Как же приятно ошибаться. Деточки, я вас люблю.

Во-вторых, я ну очень много путешествовала, хотя не могу в этом переплюнуть Танечку А., но я и не соревнуюсь. Путешествовала по работе и отдыху. Сначала по Германии, Франции с маленьким захватом Швейцарии. Все было бы прекрасно, если бы я не развернула свою личную драму в Страсбурге, но это нужно было сделать, и потом, драматизм всегда обостряет чувства и восприятие. Затем был Лондон (с него я и исчисляю официальное начало 2012 года), но всю горесть по этому я уже высказала выше. Полюбила всем сердцем Питер - была там за год раз пять и даже в какой-то момент подумала, а не переехать ли мне туда, но вовремя одумалась, вспомнив Питер зимой. Немного путешествовала по Прибалтике, куда обязательно нужно вернуться. Снова побывала в Ереване - и тут я передаю привет всем прекрасным ереванским друзьям. По традиции скаталась в Тель-Авив, который год от года все хорошеет, правда, по-своему. Побывала впервые в Италии (оценила, и да, видела настоящего Давида!), была в Берлине (и об этом чуть ниже). Меня даже занесло в Новосибирск, где я умудрилась потерять паспорт, слава б-гу, после прохождения паспортного контроля, а то меня бы просто не пустили на борт самолета в Москву. И паспорт, кстати и спасибо доблестной полиции, мне вернули на следующий же день в Москве. Ах да, была еще Турция, но сильно по работе, кратковременно, с какой-то нервотрепкой и, откровенно говоря, в какой-то жопе, так что она прошла практически без особых положительных впечатлений, но кормили вкусно.

В-третьих, в качестве открытия года, я хочу отметить Берлин. Несмотря на то, что I love rien, je suis Parisienne, в Берлин я влюбилась буквально с первого взгляда прям из иллюминатора самолета, когда мы заходили на посадку. Уж не знаю, что больше сыграло в этом, кажущиеся практически прозрачными и от того какими-то футуристически сказочными здания в ночном освещении, то ли этот октябрьский воздух и солнечный свет, который буквально все золотил вокруг, или моя влюбленность, которая в тот момент позволяла видеть мне просто все в прекрасном свете, но Берлин покорил меня раз и навсегда. Так что, если вы соберетесь туда и вам нужна будет компания, зовите меня - я не раздумывая соглашусь.

В-четвертых, в этом году я побывала, как мне кажется, на самом лучшем в своей жизни концерте - Feist. Я очень долго хотела попасть на ее живое выступление, поэтому раздумывала буквально пять минут, когда билеты на ее европейские концерты запустились в онлайн-продажу. Да и раздумывала я только над тем, в какой город мне отправиться, так как на выбор давалось пять. Я тут увидела, что в 2012 она опять возвращается в Европу с турне, вы просто не представляете, как же чешутся руки. Может Стокгольм? Или Осло? Там я пока еще не была…

В-пятых, в-пятых… Ну ладно, что было то было, точнее, что было, то закончилось, но ценность этого никто ведь не отменял? Нет. Так вот, в-пятых, в этом году у меня было самое лучшее (и веселое, и пьяное, и… пора бы заткнуться) свидание. Even though I missed out on him with my intuition. Пусть такие веселые свидания еще повторяться в моей жизни, разве что актерский состав будет другим (отчего сейчас немножечко грустно, но в целом, наверное, даже интересно, что там будет).

В-шестых, удивительные встречи. Как-то, возвращаясь из командировки, прям на выходе из зоны прилетов, я увидела забавного пожилого дяденьку. Забавного, потому что он был в цветастой тюбетейке, цветастой же рубахе, с огромным украшением из разноцветных стеклышек и зеркальных кусочков практически в половину груди. Еще толком не вспомнив кто это (в такие моменты эмоции меня захватывают так, что я даже имя свое могу забыть), я поняла, что знаю этого человека. Пожилой дяденька перехватил мой взгляд и, видимо, чисто из целей самосохранения (а я могу себе представить, какое у меня было выражение лица помимо того, что я просто откровенно пялилась на него) широко мне улыбнулся. Пожилым дяденькой оказался Эндрю Логан, английский художник, стоявший как-бы у истоков поп-арта, мастер на все авангардные руки, основатель конкурса "Альтернативная Мисс Мира", ну и просто - я уверена - большой шутник и веселый человек (грустные вряд ли наряжаются так, как это делает Эндрю Логан до сих пор в свои за шестьдесят). Мы с ним даже поболтали, я рассказала ему, как много читала про него и все такое, и пожелала хорошего времяпрепровождения в Москве. А еще он теперь есть у меня в друзьях на фейсбуке. Слава б-гу, он не говорит по-русски, а то у меня ведь там сплошной мат-перемат.

В-седьмых, Зяма. Он, конечно же, во-первых, просто так вышло с моим изложением, что он оказался в-седьмых. В моей жизни Зяма появился в самые последние майские деньки, и должен был быть вообще-то Зиночкой, то есть миленькой, кроткой, пушистой девочкой. Вместо этого Зиночка оказалась Зямочкой (пока я была в командировке), пушистым, безумным котенком, который только в первые пару часов вел себя кротко и застенчиво, прячась за диваном, а потом враз осмелел. Теперь это не котонок, а настоящий котяра - здоровый, наглый, мохнатый, хвостатый и со слегка тираническими замашками. Везде пытается установить свои правила, при этом так нежно смотрит своими янтарными глазами на меня, что приходится мириться со всем, что он учиняет: постоянно переворачивает мусорное ведро, отковыривает магнитики с холодильника, скидывает все, что неровно лежит, скачет по мне в ночи, развязывает бантики на моих балеточках и слишком много срет (простите, но что есть, то есть, спасибо, что хоть в лоток). Но совершенно точно понятно, что это любовь на всю жизнь - мы с Зямой друг без друга уже никуда.

Честно говоря, не знаю, что нас всех и каждого в отдельности ждет в 2012 году, какие там перевороты, концы света, вечеринки, или что-нибудь еще веселое. Я лишь просто надеюсь, что наступающий год станет таким же неожиданным, интересным, полным впечатлений и сюрпризов, как и этот, лично мне все очень даже понравилось. Я ничего не загадываю, я просто жду начала нового года. А через неделю будет путешествие по Бургундии и Париж. И вот это как-бы именно то, что я имею в виду. Всех обнимаю.

Thursday, December 22, 2011

По самые уши

Мне кажется, я по уши. И если даже не совсем по уши, то по горло точно. Ну или вот по сюда. Но это, кажется, точно. Бороться с этим нет никаких сил, жить с этим как-то сложновато, потому что этим надо по-любому делиться.

Мохнатый комок шерсти, бегает за мной по пятам, лежит подле меня, когда я сплю, сидит рядом с компьютером, когда я торчу в интернете или работаю, или вот как сейчас пишу всякие глупости. И даже умудряется лежать на бортике ванны, свесив лапы с хвостом, когда я отмокаю в воде. И урчит, урчит, урчит при этом не замолкая. Мне кажется, он тоже по уши. В меня, и в этом нет сомнений (до следующей более или менее длительной ссылки к бабуле).

На улице не прекращая идет снег. Нет, даже не идет, а метёт. И кто-то по уши в этот снег, потому что рождество-новый год-мимими, а кто-то - как я - нет, но снег, кажется, точно по уши в нас всех, потому что ну откуда может взяться столько мочи, столько силы, если только не из любви к ближнему. У снега прям какая-то нескончаемая "по уши", потому что норма осадков уже давно сошла с ума и зашкаливает, и хочется перефразировать почти уже классика - "а в Макондо опять метёт снег".

Новый год настанет вот-вот. И мне кажется, что он, этот новый год, почти в меня по уши. Потому что для меня он начнется с Парижа, в который по уши я с самой нашей первой встречи. Я приехала туда несчастная-пренесчастная с разбитым сердцем в тот самый первый раз, а он, Париж, обнял меня, полил меня теплым майским дождиком, обогрел нежным майским солнышком, накормил меня воздушными круассанами и шоколадными фонданами в уличных кафе под завязку, показал всякие прекрасности музейные, протащил по своим улочкам, и сказал: "детка, whenever you feel bad, come see me". И мне так хорошо стало, как-будто и не случилось ничего плохого.

Мне кажется, я по уши. Или я это уже говорила..?

Sunday, December 18, 2011

Жертва мошенников?

Утром позвонил ситибанк и сказал, что собирается - в целях безопасности, конечно же - заблокировать мою карточку, потому что какие-то паразиты в Израиле, оказывается, в какой-то торговой точке наглым образом скопировали подчистую все мои данные. Так и сказали "в октябре 2011 года было произведено копирование всех ваших данных с целью последующего снятия денег с вашего счета без вашего ведома". Я говорю, мол, если вы так точно знаете, когда эти гады - израильские преступники - покрали мои данные, что ж только сейчас звоните? Да и смс я никаких не получала, что кто-то где-то бы пытался снять денег. Главное, на мои подобные действия мне такие смс часто приходят. Вот, например, стою я в магазине Свотч во Флоренции и пытаюсь купить стописятпервые часы одной и той же модели, только другого цвета, которые мне ну позарез нужны (а по большому счету на хуй не нужны, только понимать я это отказываюсь), а карта не проходит. Не проходит и все тут - деньги есть, а получаю отказ. Но тут, я думаю, вмешивается какой-то высший элемент в виде моей мамули, которая, даже если и нет вдруг бога на свете, нашла таки какой-то хитрый способ за мной приглядывать и вмешиваться в мою судьбу во имя моего же спасения от меня самой, потому что она то знает, что, если не она, то кто же? Так вот, возвращаясь к ситибанку и израильской преступности, мне вообще кажется, что когда эти израильские гнусные правонарушители посмотрели, сколько у меня там на счету денег бывает, и, что важно, когда они - эти деньги - в принципе появляются, то особенно долго там не задерживаются, подумали, оставим-ка эту дуру в покое, что с нее взять, она и без нас мошенников без средств останется со своей манией шопиться нон-стоп. А как еще трактовать их почти трехмесячное молчание? Но карту все равно заблокировать пришлось, порядки такие. Да и деньги сохраннее будут, пока к карте доступа нет. Все что ни делается, все к лучшему.

Принцессами не становятся...

В детстве, в различных сценическо-ролевых играх, я никак не могла для себя решить, кем же я все-таки хотела быть - Василисой Прекрасной или Василисой Премудрой, так как чуяла, что красота, сука, важная составляющая женской сущности, но вот без мозгов - никуда. Так металась, а походу мозгов этих забыла набраться. Еще папа любит вспоминать мои ревы-коровы по поводу того, что я не Мальвина. Вот такой эталон красоты у меня был: девочка с длинными голубыми волосами, чтоб еще и глазки васильковые так ресничками мохнатыми хлоп-хлоп, а губки непременно бантиком сложенные. Еще хотела быть золушкой, но только чтоб сразу в статусе принцессы и со счастливым сиквелов "все офигительно - скоро стану королевой", но потом поняла, что я скорее по характеру не золушка, а принцесса из сказки "12 месяцев", такая вот бяка.

В своих стараниях быть похожей на Мальвину-Принцессу-и еще фиг знает какую баронессу, я просила маму делать мне прическу, которая, кажись, называлась "Диана" или что-то в этом роде: такие распущенные волосы, подколотые сверху. Так как маман полагала, что мои ужасные кудрявые волосы просто не смотрятся в распущенном виде и совсем не приспособлены для активного ребенка 4-5 лет, то с такой принцессной прической ходила я только дома (точнее, крутилась перед зеркалом), а в открытый космос, то есть во внешний мир меня выпускали исключительно с туго заплетенными косичками (а потом уже и колоском), настолько туго, что аж голова гудела.

К подростковому периоду мне все это порядком поднадоело, так еще и кино "4 свадьбы и одни похороны" увидела и просто влюбилась в Энди МакДауэлл, что аж захотела носить вот именно такую прическу - каре называется. Маман, конечно, слушать не желала и в парикмахерскую не пускала (и правильно, надо сказать, делала, так как парикмахерские тогды были пиздец какие), поэтому нужно было искать альтернативные пути. С Танечкой А. мы много чего творили и придумывали, поэтому вопрос с пострижкой меня под Энди МакДауэлл долго на повестке дня не стоял, дело плевое, что уж там. Нашли ножницы, распустили волосы, хоп-хоп, там-тут, ну, еще полчаса Танечка помудохалась и Энди МакДауэлл, точнее Анжела Девис была готова. Ух-ты - подумала я, заебись - подумала Танечка, и мы кинулись искать альтернативные способы ношения этой вот чудной прически "каре", которая на моих волосах превращалась в шарик. Что-то где-то подкололи, где-то прилизали, и отправилась я домой с трясущимися коленками, так как вскорости должна была прийти домой маман с работы, готовая навалять мне по самое не хочу, как только бы увидела мой новый стайл. Увидела. Наваляла.

А потом. А потом мне как-то попался французский Elle, с обложки которого на меня лукаво смотрела модель, которая, как мне казалась, было моей улучшенной версией (то есть носа у нее такого большого не было, а в остальном - вылитая я), и была она кудрявая с коротенькой стрижкой! При каждом упоминании о возможности вот так подстричься маман закатывала глаза, приговаривая "только через мой труп", и непременно напоминала об опыте "Энди-Анжела ". Уламывать пришлось ее долго, вплоть до моих 19 лет, когда она наконец-то сдалась, заявив: "Только попробуй мне сказать, что тебе не нравится, как тебя подстригли, я возьму сковородку и надаю тебе по твоей стриженной башке". Скажу честно, это похлеще всякого экстрима вот после таких слов идти и стричься. Выйдя от тетеньки-парикмахера (а стриглась я у нее дома, так как парикмахерские в общей своей массе все еще были говенные тогда), вернулась я домой и ничего-ничего не сказала, так как была довольная и радостная, что это наконец-то свершилось, совсем и не притворялась. Маман внимательно оглядела меня со всех сторон, и сказала, что на удивление прическа мне очень даже идет и что, оказывается, голова у меня удачной формы получилась, она об этом даже не подозревала.

Прическа оказалась настолько удачной, что вот который раз возвращаюсь я к этой стрижке после всяческих вариаций на тему длинных и не очень волос. И, похоже, со всеми этими периодами короткостриженности выстригла я из себя все устремления к принцессно-мальвинном образу. А может оно и к лучшему? Ведь даже мамуля как-то призналась своим подругам, что я у нее своеобразная девочка с своим особым вкусом. Мне-то она говорила, что я королева помоек. Н-да...

Тетя Таня

Мои родители были, мягко говоря, строгими товарищами. С папой разговаривали мы редко: так как человек он был постоянно занятой, общение наше сводилось к сообщению о звонивших ему во время его отсутствия (все записывалось на бумажечку: кто звонил, зачем, что спрашивал, и желательно было записать еще и номер телефона звонившего), к проверке домашнего задания по математике и, не дай Бог, по геометрии, так как, если я что и не понимала, то папины объяснения, а общаться привык он только со своими коллегами на темы научные или со своими друзьями…ну, на другие темы... в общем, папины объяснения запутывали меня окончательно, и, конечно же, к огласке оценок за четверть, каждый раз я думала, что это в принципе был мой последний день в жизни. Мамуля была женщиной строгой и всегда соблюдала субординацию: она – мама, а я – доча, и этим все сказано.

Счастье мне было в Самарканде в доме бабули и дедули, где меня все любили, холили и лелеяли, дули в попу, покупали-приносили мне все, что просила и не просила: фрукты-дыни-арбузы-торты и т.д. и т.п. Но они все там работали, cдавали меня, хоть и в самый хороший, но все-таки детский сад, а когда я уже чуток подросла и негоже мне было ходить в такое заведение, оставалась я дома одна. Ну не с кем поговорить было…

Вот только раз в неделю, почти на целый день к нам приходила тетя Таня. То есть для кого-то она была Танькой, для кого-то - Танькой-алкашкой, для кого-то - Танькой-уборщицей. Для меня же она была тетей Таней, моей спасительницей, моим единственным собеседником, разговаривающей со мной на равных, как со взрослой. Она приходила к нам утром, начинала уборку самых дальних комнат, тщательно, шаг за шагом вылизывая каждый угол, смахивая каждую пылинку с безвкусных статуэток и ваз, выстроившихся огромными стройными отрядами на многочисленных полках. Я же следовала за ней по пятам, донимая расспросами, рассказывая какие-то истории-небылицы, в общем, всяким образом отвлекала ее от работы. Она же выслушивала меня и, как мне казалось, совершенно серьезно участвовала в наших дискуссиях, без всяких там сюси-пуси. Так продолжалось добрых часов пять, за которые она успевала привести в идеальный порядок весь дом, двор, летнюю кухню и прочие пристройки. А потом подваливал кто-нибудь из домашних, и у нас был обед. За обедом тете Тане наливали стаканчик другой чего-нибудь крепкого (что никак, между прочим, не влияло на ход наших бесед да и на качество ее работы), а потом она собиралась и спешила в другой дом, так как ее рабочий день посещением нашего дома не заканчивался.

Тетя Таня, кстати говоря, была очень начитанной дамой. Она мне рассказывала про разные книги и, хоть и безуспешно (но первый блин то - всегда комом), на какое-то мгновение даже заинтересовала меня чтением (простите, Мама и Маргарита Сергеевна). Книга, которая так запала мне в душу, была «Война Миров» Герберта Уэльса (именно классическую фантастику она предпочитала всем остальным жанрам), ее то я и выпросила почитать. Но, осилив страниц девяносто, вернула ее, не потому что она была скучной, а просто мне книги тогда в общем давались с трудом.

Я даже как-то у нее была в гостях. Она жила недалеко, в нижнем дворе, если это так можно назвать, от наших родственников. У нее всегда было очень чисто в доме. Ничего лишнего, такой минимально-минимальный минимализм, так как из дома периодически выносилось практически все, что имело хоть какую-то цену, ну, вы понимаете, чтобы добыть денег. И только книг было много: плотно стояли они, намертво прижавшись друг к другу и выставив на обозрение свои ровненькие разноцветные корешки, на дэпээсных полках советского шкафчика.

Я не знаю, сколько ей было тогда лет, так как пила она давно и постоянно, что и отражалось на лице: оно было все в морщинах как у старушки. Может и было не больше сорока пяти, но, учитывая ее образ жизни, вряд ли она дотянула бы до наших дней. Но, если все же она жива и здорова, пусть даже и не очень, хотелось бы мне думать, что сидит она вечерами в своем обтянутом зеленым сукном кресле, закутавшись в шерстяную шаль, и читает какой-нибудь роман своих любимых классиков-фантастов, а хотя бы и «Войну Миров» Уэльса.

Генетика

Маман моя была воспитана в лучших армянских традициях с небольшой примесью русскости, которая на ней не очень отразилась, так как бабулечка моя, русская, голубоглазая и, прошу заметить, натуральная блондинка, всю свою жизнь так с армянами и протусовалась, как за деда замуж вышла, что за своих воспринимает до сих пор только армян. Русского в ней ничего не осталось кроме глаз голубых, да аккуратненького носика как у голливдских див сороковых годов, а волосы давно уж поседели. Бывает же.

Дед их баловал непомерно и в дом тащил всякую всячину, вазы-фужеры-блюда там богемно-хрустальные, вазы фарфорово-китайские, картины чеканные, и прочую атрибутику советской лакшери, так что вкусы у маман были соответствующие. В гостиной, где все это богатство у них было собрано и выставлено напоказ (разве что подсветки встроенной не было как у коллекционеров), находиться было как-то не по-себе. Во первых, я с детства передвигаюсь в пространстве как слон в посудной лавке, задевая на ходу углы, столы, стулья и шкафы, а во-вторых, как-то страшновато было смотреть на эти «отряды» на фоне таких же угрожающих армянских ковров во всю стену и во весь пол (вот именно тогда я поняла, что в моем собственном доме карпЭтов не будет, ну разве что под ноги у дивана или рядом с кроватью, а так – ни-ни), от чего на сердце детском в раз становилось как-то тяжело.

Естественно, что при таком раскладе, как только маман вышла замуж за папу, и потом получив квартиру a deux pieces, в одной из которых можно было установить сервант с прозрачными створками, дух собирательства у нее включился в момент. И понеслось: сервизы с мадоннами, с цветуями неземной красоты и цены (по советским меркам), вазы-вазы-вазы хрустальные, фужеры для этого, рюмки для того, бокалы для сего и попробуй только перепутай, и еще добавились статуэтки.

Сначала я всего этого боялась и обходила стороной сервант, так как при попытке приближения к этому объекту откуда-то из-за спины слышалось неизменное «Близко не подходить!», потом я это все ненавидела, так как, чуток повзрослев, меня стали активно привлекать к труду и обороне помывке всего этого добра, а потом я просто шутила и смеялась над мамулей за ее тонкий фарфорово-хрустальный вкус. На что мама говорила, мол, станешь старше и тебе тоже будут нравиться такие вещи. Ага, щщщщаааазззззззз.

…до сегодняшнего дня, когда я зашла купить в подарок Танюшечке чашечку от W (подарок она уже получила, так что можно говорить) в магазин «Фарфор-Фаянс-и еще какая-то Хуйня». Тут со мной случился катарсис, причем полный. Впала я в транс от молочно-белых чашечек, тарелочек, чайничков с тонким серебристым кантом и кружевными узорчиками по краю (все таки Вера Вонг не дура, знает, как надо), я их даже полапала, так мне нравится на ощупь фарфор, малюсенькие кофейные чашечки Джаспер, чайные наборы с полевыми цветуями (вот такие на дачу у моря, чтобы пить чай в плетеных креслах-качалках на открытой веранде) потом я увидела посуду с синими узорами и пейзажами как в английских домах – обкончаться и не жить… Мамуля, если бы ты это видела…хорошо, что ты это не видела, так как плакал бы папин кошелек.

Открытое письмо:

Дорогая Вера Вонг,

Тыщу лет вам жизни, как египетским фараонам, и неиссякаемой творческой энергии. Об одном прошу: посотрудничайте еще с W, аккурат до того, как я разбогатею и смогу позволить себе полный набор на шесть, а еще лучше – на двенадцать персон посуды вашей коллекции для этой замечательной, с глубокими традициями фирмы. Уж больно в душу мне она запала, ну такая красивая, просто обкончаться (простите за повторение, но другого слова не нахожу).

Г.

Мамуле (это если вдруг есть жизнь на Марсе, то есть тама, куда попадают после тута):

Мамуля, сервизы твои, окромя мадонн, даже очень ничего, но вот с хрусталем ты все же переборщила.

Saturday, December 17, 2011

Зяма.

Зяма постоянно играет в Исаака Ньютона. Убирайся не убирайся, а приходя домой, вижу одну и ту же картину: в комнате со стола и стеллажа покиданы все блокнотики, проводки, ручки, некоторые книги, по комнате разбросаны все мною случайно оставленные свернутые в комочек чистые носки, в ванной комнате валяются все флаконы и тюбики, которые по идее стоят на бортике ванны или на стиральной машине, которую я также использую в качестве лишней полки. В общем, все, что неровно лежит по мнению Зямочки, оказывается на полу. Периодически наблюдаю, как Зямочка изображает из себя Ньютона: завидев "жертву падения", он запрыгивает на стол или на полку, подваливает к предмету, вытягивает переднюю лапочку и такими аккуратными движениями тихо-тихо толкает предмет в бездну, то есть на пол, услышав удар об пол, Замочка свешивается вниз и потом еще несколько мгновений смотрит уставившись, как там внизу этот предмет на полу валяется.

Интересней этого есть только мои резинки для волос, которые Зямочка не перестает воровать из всяких там моих укромных мест типа косметичек. Однажды я было расстроилась, что растеряла все свои резинки, пока не начала генеральную уборку в комнате. Отодвинув кровать и диванчик, нашла как минимум резинок десять.

Помимо бесхозно лежащих на полках и столах предметов и воровства резинок, Зяму еще сильно интригует мусорное ведро. Каждый раз, когда прихожу домой после длительного отсутствия, на кухне одна и та же сцена: мусорное ведро перевернуто, мусор валяется по всей кухне, а Зяма стоит посреди этой красоты и смотрит на меня самым своим невинно-доверчивым взглядом янтарных глаз и делает так "мррр-мрррр-мрррр", мол, пришла, давай пожрем что ли, я так по тебе скучал. мррр-мррр-мррр. И как бы возразить на все эти беспорядки и бесчинства нечем, потому что Зяма - невыносимо мохнатая и дорогая сердцу морда.

Tuesday, December 13, 2011

Смешите меня, смешите...

Сегодня мне рассказали анекдот. Я дико смеялась. Дико. И хотя мне сказали, что анекдот старый, я его до сегодняшнего дня не слышала. Задокументирую его тут, чтобы не потерять.

Итак...

Судят гинеколога за убийство женщины. В ходе судебного заседания судья спрашивает мужчину-гинеколога, за что же он порешил несчастную. Тот и отвечает:

- Понимаете, я целыми днями, с утра до вечера работаю с женщинами, потом прихожу домой, думаю, отдохну, а ко мне подходит жена и говорит: "Слушай, посмотри там у меня, чё-то болит". Потом подходит старшая дочь и говорит: "Папа, я выхожу замуж, вытащи мне спираль!". Потом подходит младшая и говорит: "Папа, я еду в пионерский лагерь, вставь мне спираль!". Я беру сигареты и выхожу на лестничную клетку покурить спокойно в одиночестве, и тут ко мне подходит какая-то баба и говорит:"Дай сто рублей - чё покажу!"

Клиндеск полиси

На этой неделе у нас гастролирует начальник - дедуля. Когда дедуля приезжает, все не просто усиленно готовятся: подсчитывают там в “простынях” своих нескончаемых что, кому и когда они продали, чтоб похвастаться перед дедулей, или просто огрести по полной, рисуют красивые и не очень презентации с результатами, зафиксированными в нескончаемых “простынях”, чтобы, если уж огребать, то красиво, но и вынуждены подтягивать свою дисциплину, а именно: приходить на работу самое позднее без пяти минут девять (уж, положа руку на сердце, скажу, что в обычные дни, когда дедуля сидит в лондонской резиденции, многие из нас позволяют себе задержаться, но сильно мы не наглеем), а также соблюдать чистоту на столах, потому что у нас как-бы клиндеск полиси. В принципе, люди у нас более или менее придерживаются этой полиси. Все кроме меня.

Вообще, еще моя мама пыталась ввести этот порядок в мой жизненный уклад, правда, она не знала такого термина “клиндекс полиси”, и в ее случае это понятие распространялось на все мое пространство - не только стол, но суть то от этого не менялась. Мама пыталась разными способами заставить меня поддерживать чистоту в своей комнате, потому что, “несмотря на то, что ты девочка”, просто уборки раз в неделю мне не хватало. Хорошие девочки, говорила мне мама, когда переодеваются в домашнюю одежду, сразу вешают школьную форму на плечики (чтобы она не помялась), или аккуратно складывают одежду и убирают ее в шкаф. Моя же одежда множилась на стуле, на котором приходилось периодически сидеть за письменным столом и делать уроки. Та же одежда, которой удавалось попасть в шкаф, как правило была сложена в самопроизвольный, как бы это сказать, узел. Мама периодически вываливала этот узел на мою кровать или на стол, чтобы я уже никак не смогла отлынуть от разбора вещей.

Как-то я зависала допоздна то ли у Машки, то ли у Танечки А. (другого варианта не было), пришла домой и обнаружила огромную кучу одежды у себя на кровати - мама в очередной раз решила прибегнуть к своему воспитательному методу и вывалила всю скомканную одежду из шкафа на кровать, так как была уверена, что деваться мне будет некуда - надо ведь ложиться спать, а на кровати куча одежды, вот я все и уберу как надо. Но я сделала все ровно наоборот, так как мне страшно хотелось спать и ни о какой уборке речи просто не могло быть. Недолго думая я переложила всю кучу на письменный стол и преспокойненько легла спать.

Наутро (то есть то, что стало для меня утром, так как я только-только начала пробуждаться, скорее для всех остальных было сильно за полдень), мама вошла в комнату и хитрым таким голосом спросила: “Спишь?” “Сплю” - пробормотала я сквозь сон. “Ну спи-спи” - пробурчала мама и уверенным шагом направилась к балкону. Раздвинув занавески и тюль, мама распахнула балконную дверь, балконные окна, рывком вернулась в комнату, собрала в охапку всю мою одежду со стола и, как мне показалось, с отточенностью и уверенностью движений, какие свойственны, например, баскетболистам, швырнула трехочковым всю мою одежду прямиком в окно. Затем развернулась и покинула комнату. Не надо говорить, что пробуждение мое было молниеносным. Я вышла на балкон, перегнулась через окно и увидела прекрасную картинку: одежда моя разноцветными пятнами лежала на земле - прям как политическая карта мира, висела на кустах, что-то зацепилось даже за деревца. Пришлось натянуть на пижаму джинсы и кофту и выходить на улицу собирать добро. Я не могу сказать, что воспитательная мера возымела полное действие, нет, потому как горбатого могила исправит. Я и потом частенько оставляла после себя бардак везде, где это было возможно, но впредь убиралась исключительно по первому китайскому, то есть маминому предупреждению.

...Спускаясь утром в лифте, я вдруг вспомнила, что стол мой далек от совершенства в плане клиндеск полиси. На работу я успевала самое раннее к 8.45, и, зная дедулю, который любит приходить в офис к восьми, времени на уборку вообще не оставалось. И тут я вспомнила, что как-то, будучи в Лондоне, присела за стол некоего Дэвида Кокла, потому что хот-деска мне не досталось, а поработать надо было. На столе хватало места только для лэптопа и то с риском падения его на пол. Все пространство вокруг было занято громадным дисплеем, коробками из-под софта, какими-то блокнотами, подставками для ручек-карандашей-ластиков-степлеров, многочисленными пачками пост-ит ноутс, какими-то книгами, вокруг валялись пивные коустеры, на перегородках были пришпилены какие-то записочки и картиночки, в общем, я сразу поняла, что Дэвид Кокл - наш человек. Но самое важное, что стол Дэвида Кокла в оупен спейсе находился практически в видимости дедули (кабинеты у наших серьезных начальников стеклянные). И ничего. При этой мысли меня накрыло полное спокойствие и уверенность, что все будет хорошо, тем более окна в нашей хате, то есть в нашем офисе вообще не открываются.


PS: Вообще, Дэвид Кокл удивительный товарищ. У него отличное чувство юмора и, судя по всему, он особенно не сдерживается в проявлении своих юмористическо-саркастических способностей (и что-то мне подсказывает, что сарказм в них превалирует). Так, однажды, когда один мой московский коллега ошивался по делам в амстердамском офисе, он видел надпись на огромной плазме в общественной зоне офиса: “Коллеги, внимание! Сегодня у нас в офисе гостит Дэвид Кокл. Если вдруг вы пострадаете от его шуток, обращайтесь в HR” (я не ручаюсь за точность фразы, но смысл был именно такой).


PPS: Еще вспомнилось. На столе у Дэвида Кокла, среди прочего хлама, обнаружила пачку очень смешных стики-ноутс в виде силуэта лежащего мертвого тела на месте преступления, как показывают в кино, с дыркой посередине и полиграфическим кровавым пятном вокруг этой дырки. В это отверстие в пачке можно вставить карандаш - получается кровавая картина. Очень хотелось стянуть эту пачку стики-ноутс, но природная сдержанность и классическое воспитание не дали мне довести это грязное дело до конца.

Sunday, December 11, 2011

Одна московская суббота.

Я ничего не буду писать про поствыборочную обстановку, про митинги, про самый главный (на данный момент) митинг, про мнения, про чаяния и намерения, про “зачем”, “почему” и “а надо ли”. Потому что про всё это сейчас пишут все источники, которые заслуживают намного большего доверия, чем я бы тут распылялась. Лично я пошла за тем, чтобы мне (и всем нам) вернули наше право голоса. Мне это важно, потому что я хожу на выборы каждый раз, сознательно, потому что я никогда не голосовала за тех, кто стоит у руля, и потому что обрыдло, ой, как обрыдло.

Бабуля не знает, что я ходила, и вряд ли я ей скажу. Она хоть сильно против сегодняшних лидеров (причем так агрессивно против), но здоровье внучки ей намного дороже (и это ее отношение ко мне - самое ценное, что есть у меня в жизни). Папа мне сказал не ходить из тех же соображений, что и бабуля. Какие-то друзья тоже пытались отговорить, но скорее не из чувства сохранения, а аргументируя это тем, что такими действиями ничего добиться нельзя, потому что все это - политические игры и манипуляции. Но я считаю, что самая паскудная политическая игра как раз то, что мы позволяем им с нами так обращаться вот уже второе десятилетие, и они это намереваются делать еще очень и очень долго.

Сегодня, конечно же, не 91-й год. Но все происходящее действительно показывает, что общественное сознание меняется, что у нас есть надежда все таки стать гражданским обществом. Важное время для нас, кому не все равно, а нас таких тут много. Главное, не упустить возможностей.

Отдельно хочу сказать, что давно не видела столько людей с приятными лицами в одном месте. Очень приятное зрелище.
Ch-ch-ch-changes

Ну и немного айфонных фотографий с места событий, удержаться было трудно.

Friday, December 2, 2011

Verbatim

Страшно хочется спать, хочется себя пожалеть, хочется чего-нибудь сладкого и вкусненького, потому что два раза за день обламываться с шоколадом не очень весело (сначала потому что в магазине не принимали карточки, а потом потому что в магазине выбор был ограничен не самыми лучшими шоколадками на свете). Хочется весны или лета, потому что при мысли о зиме и снеге цепенеет все, и пусть я сижу в отапливаемом и красивом офисе класса А, в котором климат контроль - летом прохладно, зимой можно устроить Африку, и даже в страшное дымное лето 2010 в нашем офисе был свой микроклимат без намека на гарь. И все таки, все таки хочется себя пожалеть, но вместо этого я методично опустошаю свои счета, покупая всякую очень нужную ненужную фигню из всевозможных онлайн-магазинов, а ведь впереди Париж с его прекрасными магазинами и новогодней распродажей, но нет! Will just name a few: долгожданная, но совершенно ненужная нужная сумочка с птичкой (потому что мне страшно грустно и жалко себя, а там такая птичка и совершенно безбашенная подкладка, как-будто кто-нибудь когда-нибудь ее увидит), рубашка потертого джинсового цвета - и я даже не помню, как она выглядит и что меня в ней привлекло, скорее всего слово Boy в описании, брюки Boyfriend (о, опять Boy - может у меня еще проблемы и с гендерной самоидентификацией?), не побоюсь признаться, потертого джинсового фиолетового цвета, куртка-парка, практически точная копия которой висит у меня в шкафу дома, потому что я однолюбка и традиционалиста, я даже в ресторанах заказываю почти всегда одни и те же блюда - playing on the safe side. Что-то было еще, и, если поднять историю денежных транзакций, я уверена, найдется много всякого интересного, но не буду, потому что мне хочется спать и мне страшно себя за что-то жалко и, честно говоря, немного боязно от того, что я там могу увидеть. Мне страшно себя жалко, но не могу понять почему, то ли потому что моя интуиция, кажись, дерьмо, то ли потому что вот уже как три недели почти перестала есть мясо, и мой организм тяжело переходит на новый режим (но мясо есть я категорически не хочу), и вот поэтому мне себя страшно жалко, что в выходные опять побегу в I Love Cake за Boston BlueBerry Cheescake (и вы не поверите, там столько тортов и пирожных, а я беру всегда именно этот! я же говорю, однолюбка и консерватор) и буду сидеть и поедать чизкейк, запивая чаем улун и тихо себя жалеть . А может быть мне страшно хочется спать и до жути себя жалко, потому что у меня авитаминоз? Бывает ли зимой авитаминоз (только что поняла, что с первого раза не могу написать это слово, и, мне кажется, это верный признак того, что у меня действительно авитаминоз - вот, опять! два раза стирала слово, чтобы заново его набрать). В общем, какая то совершеннейшая хуйня творится в природе - то ли парад планет, то ли Меркурий в ретрограде, то ли комета налетит на земную ось и всем настанет страшнейший в истории вселенной пиздец, но мне страшно хочется спать и жалко себя, аж жуть берет за горло и душит, душит, душит... Скажите, что это не навсегда.

PS: в принципе, все очень даже неплохо: есть где жить, есть что есть, есть где работать, все живы и дай бог здоровы, меня окружают прекрасные друзья (и, кстати, мне с ними очень по жизни везет - намасте). не поймите меня неправильно. просто как-будто чего-то не хватает, чего-то очень важного. не могу понять чего (или понимаю, но не хочу произносить вслух), но от этого жутко хочется спать и очень себя жалко.