Wednesday, July 25, 2012

По национальному признаку

Вообще, с моей национальной принадлежностью все сразу понятно из имени и фамилии. Фамилия мне досталась от армяно-карабахского махрового рода, а имя приглянулось моим тете и бабуле, когда те путешествовали по прекрасным советским городам Риге, Таллину, Вильнюсу (ну а что поделать, было время, когда эти города были прекрасными и советскими одновременно, из песни слов не выкинешь, то есть историю не перепишешь), и в туристической группе с ними была прекрасная Гаянэ, черт бы ее побрал (в детстве я страшно не любила свое имя, потому что в комбинации с фамилией, оно превращалось просто в Молотов-коктейль какой-то).

Если с национальной принадлежностью все понятно, то вот с самим происхождением не все так просто. Думаю, в тот самый момент, когда происхождение случалось со мной, меня-то и переклинило так, что с собственной идентификаций мне самой не все ясно.

Родилась я в Самарканде, в самом, как мне кажется, интернациональном городе СССР: кого там только не было - узбеки, таджики, армяне, русские, евреи - русские и польские евреи, попавшие туда во время эвакуации в военные годы, бухарские евреи, которые жили там, кажись, сотни лет, иранцы, иранские армяне, которые то приезжали, то уезжали. Короче, если бы там еще жили и индусы, я бы, честно говоря, сильно не удивилась. Родилась-то я в Самарканде, но зачали меня в Москве в доме московско-еврейских друзей, где родители временно проживали, пока ждали постоянного жилья в Подмосковье по папиному месту работы. Тетя Ира, когда мы с ними встречаемся, любит напоминать, что "Гаянку-то зачали у нас!!!!", вкладывая в эту историю какой-то особый смысл, мол девочка-то наша. И отчего-то мне кажется, все этим и объясняется. Ах да, по маминой линии бабушка у меня русская, блондинка с голубыми глазами, в молодости - писанная красавица, которая дала бы фору любой голливудской звезде тех далеких черно-белых времен. Но этот козырь я всегда оставляю напоследок.

Муха-цокотуха или цыганщина на гастролях


В самом раннем детстве я очень любила поэзию и знала все свои любимые произведения наизусть. Предпочитала я исключительно Чуковского. Его "Бибигона", "Муху-Цокотуху", "Бармалея", "Мойдодыра", "Крокодила" я читала наизусть всегда и везде. В том числе в электричках направления Москва-Загорск, когда мы с родителями ездили в гости к родственникам или друзьям. Особенно хорошо мне давалась "Муха". Так, однажды, пока я стояла  на скамейке в электричке и декламировала на весь вагон отрывки из любимой поэмы, к нам с папой подвалила цыганка, села на скамейку напротив, долго смотрела на меня, потом повернулась к папе и сказала: "Девочка-то хорошая у тебя какая, цыгане вы что ли? Нет? Нагулял поди с цыганкой, а она тебе ребенка и подбросила потом?" Папа, конечно, пробовал возражать, говорил, что к цыганам он, а тем более его законнорожденный ребенок никакого отношения не имеют, но потом понял, что это все тщетно, просто нужно смотреть, чтоб "цыганского" ребенка не уволокли восвояси, а то мать "цыганского" ребенка ему этого бы не простила (особенно после того, как папа умудрился забыть меня в детском саду в мой же день рождения, но это уже совсем другая история). Так не состоялась моя уличная актерская карьера. Подозреваю, денег бы собирала как никто до меня - все таки какой был репертуар!

Хорошая еврейская девочка
***
Когда я была ребенком и немного подростком, как вы уже могли понять, во мне бурлила неуемная творческая энергия. То я хотела быть балериной, то певицей, ну и больше всего, конечно же, актрисой. У нас дома всегда были, благодаря особенно почитаемому в нашей семье с маминой стороны советскому шику (и немножечко, как мне кажется, благодаря этой самой национальной принадлежности), богатые пестрые и местами даже блестящие занавески. На каждую комнату были сменные комплекты, поэтому, когда шторы менялись на летний или зимний вариант, на полу какое-то время лежали и сохли после стирки (мамины технологии в действии) те полотна, которые отслужили свой сезон и готовились к долгому хранению до следующей смены декора. Когда все эти ткани, достойные персидских ханов, уже успевали высохнуть, но пока не были убраны в долгий ящик на хранение, я облачалась в них с ног до головы и крутилась перед зеркалом, придумывая себе разные образы.

- Мам, я похожа на какую-нибудь библейскую Рахель или там Сару на выданье? (армянских эпосов я не знала, поэтому оперировала тем, что было у меня в голове на тот момент; как раз незадолго до этого мама каким-то образом заставила меня прочитать детский вариант библии - с картинками и по сути).
- Ты похожа на армянку.
- Не, ну как в библии, вот если так покрыть голову, а тут обернуться как в шаль, то прям как Рахель.
- Хорошо, как скажешь, Рахель так Рахель.
- Мам, а у нас точно еврейского ничего нет?
- Только карабахское, тебе этого мало?
***
У меня есть подруга Ленка Фрайман еще с институтских времен. Мы с ней как подружились на первом курсе, так и все. Кстати, это она меня затащила в Сохнут, но сейчас не об этом. Те, кто нас не очень знал в лицо (Ленка такая типичная восточноевропейская еврейка - белокожая голубоглазая блондинка, полная мне противоположность) нас путали. На второй год университета наша слава достигла такого размаха - мы были чем-то вроде местных клоунов, что уже студенты с нового первого курса знали или хотя бы слышали про нас. Как-то выходя из здания института, я пробиралась сквозь толпу студентов, по традиции кучкующихся у входа на факультет, и услышала, как один новобранец говорит другому: "О, вот это  - Фрайман, а есть еще и Джангирян". Надо отдать ему должное - мою фамилию он произнес без запинки! Кстати, Ленка в те годы встречалась с армянским мальчиками, а я - с еврейскими. Как раз из Сохнута, куда она меня притащила. Один мой еврейский друг в шутку называл нас "Джангирович и Фрайманян", отмечая таким образом наши вкусовые пристрастия в бойфрендах.
***
"Мама, я познакомился с такой девочкой! Представляешь, думал, она еврейка, а она оказалась армянкой, но так на еврейку похожа!" Правда, мама потом сказала сыну, что ничего еврейского во мне нет, и я типичная армянка, хорошая армянская девочка. Его мама, помню, тоже очень хорошая была.

Izmailovo, the melting pot
Когда-то я снимала квартиру в Измайлово. Как говорит Танечка, Измайлово - это отдельный город. В общем-то, в этих шутливых словах есть доля правды - до ближайшей станции метро приходилось добираться с препятствиями. За те три с половиной года, что я там жила, у населения резко прибавилось автомобилей, а дороги  как были с советских времен узкими, так и остались. Путь до метро на общественном транспорте, когда-то занимавший не более 15 минут со всеми остановками и небольшими пробками, под конец моего проживания в этом дивном районе растянулся до сорока минут, что порой казалось, будто в Москву я и в правду из другого города путешествую. Поэтому, в качестве обязательного расхода, мне пришлось в свой прожиточный минимум включить ежеутренние траты на такси. Местные таксисты были настолько проворные и знали все переулки и закоулки, что даже утром в самые страшные пробки у метро я могла оказаться минут через пятнадцать. Платой за проезд, помимо стандартных ста рублей, были разговоры - каждый таксист был не просто мастером вождения, но и профи в small talks. 


***
- А ты кто по национальности-то?
- Мммм, армянка, а что?
- О, армянка, люблю я армян. Был у меня друг один еще с армии, армянин, так я к нему в гости потом в Ереван несколько раз ездил, и семью возил. Моему малому очень там нравилось.
- да, ага...
- Хорошая ты девочка, я смотрю. Был бы мой сын холостым, познакомил бы вас.
- Ой, очень приятно, мне вон там остановите пожалуйста, у метро....


***
- Вай, а ты кто, по национальности?
- Армянка - почуяв в физиономии таксиста своего, отвечаю ему смело.
- Армянка? Что-то не очень похожа. Откуда?
- Из Самарканда я, мы, вообще, это, карабахские.
- А, понятно. Давно тут?
- Да почти всю жизнь.
- Поэтому и не похожа.

***
- А вы кто по национальности?
- Я? Я еврейка, да - отвечаю несмело, подумав, что таксист может быть азербайджанцем, так что от греха подальше...не то что я боюсь или там ненависть испытываю, просто береженного - вы ж понимаете.
- Из Баку?
- Не-не, я бухарская, из Самарканда, но на своем не говорю, меня еще в младенчестве оттуда увезли.

***
Еду в такси, долго смотрю на водителя и не могу понять, наш или не наш. Очень приятный, молчаливый сильно пожилой мужчина, худощавый, крупный горбатый нос, глаза грустные. Смотрит на дорогу, во всей позе чувствуется сильно сдерживаемое раздражение поведением остальных участников движения (не без основания). И тут кто-то вдруг решает подрезать нашу коробчонку, дед слегка притормаживает, ему гудят со всех сторон, он вскидывает вверх свою тощую руку и выкрикивает "Зурна!". И тут я подумала, что свой, и даже если вовсе не свой, но все равно очень он уж это породному крикнул, прям как дед мой говорил. И так мне на душе хорошо было, пока он в полном молчании вез меня до метро.

Понаехали тут все, кому не лень! 


***
В подмосковной школе нас было мало черненьких или, скажем, таких как остальные русские детишки. Нас реально можно было по пальцам пересчитать - человек шесть - не больше, из них двое - мы с Сашком, моим братом. Бывало, доставалось немного - обзывались, мол, черная, вали откуда приехала и все такое. Я как-то рассказала про это дома, на что мне папа ответил, что разбираться с таким я должна сама, а если не могу, то надо учиться. Сказал как-бы про между прочим, читая газетку "Труд". За что я ему, если честно, сейчас очень благодарна, правда, вот именно тогда, много-много лет назад на него сильно обиделась. Зато теперь мне абсолютно по барабану, пусть как угодно обзывают. Главное, чтоб в морду не били, а то я не переживу, если мой нос станет еще больше.

***
Еду в вагоне метро, сижу на дерматиновой скамейке. Замечаю, что напротив сидящая бабушка пристально смотрит на меня и что-то незнакомому соседу по скамейке прям так бу-бу-бу, бу-бу-бу в уши втирает... Стала прислушиваться.

- А вот эти-то, грузины понаехали (зырк опять на меня), живут тут, непонятно что делают, так еще их и на кладбищах наших православных хоронють! Где это видано такое?!
Ah yeah, babushka, that’s right...

***
Опять еду в метро, приближаемся к ВДНХ (это чтоб можно было живописно публику представить). Стою у дверей, стратегически заняв место, чтобы сразу выйти из вагона, как только они откроются. Тут ко мне подваливают два полутрезвых молодца, один из которых начинает как-будто бы меня клеить, но лыка совсем не вяжет, только руками какие-то жесты вырисовывает в воздухе вместо слов. Приятель его, посмотрев на меня, поворачивается к товарищу и говорит: "Да что ты с ней знакомишься, она же...жжжидовка вонючая!" Точно, мальчики, валите-ка от меня подальше. Не знаю, смогла бы я отбиться, если что, но орала бы и материлась как резаная, это точно.

***
И опять метро. Теперь уже просто иду по залу на выход, слышу отрывистые крики, поднимаю глаза - вижу вдалеке городскую сумасшедшую из разряда таких правдорубов. Приближаясь, понимаю, что, речь ее носит остро-социально-политический характер. Тут бабка, увидев меня, фиксирует на мне взгляд (как они это обычно делают) и речь ее принимает новый оборот: "во власти одни жиды и черные, понаехали, всё к рукам прибрали, сволочи!".

Спасибо, кстати, что не только жидовкой обозвала, но и черной - этническую принадлежность мою почти правильно угадала.

***
Сушу феном волосы дома у бабули, как водится, нихрена не выходит каменный цветок, потому что фен не мой, расчески не мои, волосы косматые, а голову мыть приспичило.
- Ой, боже ты мой, а волосы-то, волосы...- подошла ко мне моя тетя.
- Анаида, отвали, что есть, то есть, теперь уже ничего не поделаешь. Не тереби старые раны.
- Да, ничего, детка, не поделаешь, такие мы с тобой родились (тетка у меня тоже косматая). Но мы с тобой особенные - решила вдруг она меня успокоить, как будто я сильно переживаю, - у нас с тобой необычная красота: я - как армянская царица (если бы вы видели при этом, какие она рожи корчит, то поняли бы, что это она так шутит, хотя царской стати ей не занимать), а у тебя красота такая восточная, библейская..
- Библейская, точно. Мне в метро о моей библейской красоте тоже часто напоминают.
- Что, прям обзываются?
- Да нет, что ты, так и говорят "какая красота у вас библейская, понаехали тут из Библии"...Комплимент, что уж там!

Хорошая еврейская девочка - 2
Так уж получилось, что в жизни моей много еврейских друзей и знакомых, к Израилю я прикипела, и вообще, у меня там дядя родной живет - имею право! Ну и потом сказывается место зачатия, такой вот серьезный фактор влияния получился.

Когда еще встречалась с теперь уже бывшим сердцекрадом (который по паспорту и национальности армянин, но мнит себя правоверным евреем - don't ask me why), я посетила как минимум одну еврейскую свадьбу, одну миква-пати, одну брит-пати, кучу дней рождений и все это в окружении огромных еврейских семей - дружных родственников до седьмой воды на киселе. Зато весело. И очень вкусно. Все тетки меня моментально начинали любить, и если бы не экс-сердцекрад, уже бы точно была замужем в Израиле за каким-нибудь хорошим еврейским мальчиком. Хотя, нет, этих только на своих женят и исключительно в границах своего ареала, то есть диаспоры. It's complicated. Но, все равно, как-нибудь да пристроили бы. Никто так больше не уминал за обе щеки их хинкали-пловы-сациви-бисквиты-наполеоны-трубочки, как я. Этим и брала.

***
- Девочка, сядь-ка рядом со мной, я с тобой поговорить хочу - сказал мне как-то бабушка нашего приятеля Борьки, бухарского еврея со всеми вытекающими из этого семейными особенностями, на очередном его семейном торжестве, куда были приглашены и друзья с женами/подругами.
- Да?
- А ты еврейка?
- Я, нет, совсем нет, я армянка.
- А откуда у тебя родители - прям как почувствовав, спросила она.
- Мы все из Самарканда, и папина семья и мамина, у меня там даже до сих пор родственники есть!
- Да ты что! Я двадцать лет после Душанбе прожила в Самарканде! Значит, все-таки ты наша девочка, из Средней Азии. Это хорошо, я же чувствую, что своя.
- у меня еще дядя в Израиле живет! - добавила для пущей убедительности.

На прощание борькина бабушка потрепала меня ласково по щеке и поцеловала.

В следующий приезд, чтобы убедиться, что я хорошая еврейская, то есть среднеазиатская армянская девочка, она спросила меня, первый ли у меня мужчина мой теперь уже бывший сердцекрад (этому допросу подвергались все особи женского пола до 30 лет, настала и моя очередь). Я, честно, не смогла сказать ей правду, поэтому, посмотрев в ее прекрасные еврейские карие глаза, полностью отдавая себе отчет в том, насколько это абсурдно может звучать из уст на тот момент тридцатилетней девушки (кхм-кхм), сладким голоском ответила "конечно же" и потупила взор (я же говорю, всегда хотела стать актрисой).

***
Однажды с бывшим сердцекрадом мы отправились в Тель-Авив, куда были приглашены посетить брит-пати в честь обрезания недавно родившегося сына его близкого друга (простите за такие подробности, но это жизнь). Остановились мы как приличные в Хилтоне, там и должно было состояться мероприятие. Я уж не знаю, что так на меня подействовало, то ли жара, то ли укус медузы, то ли еще какие потусторонние флюиды,  но я решила, что прическу и маникюр для вечеринки мне нужно было во что бы то ни стало сделать в салоне при отеле. Спустилась, записалась, перетёрла с администратором и пошла в бар дожидаться своей очереди. Три часа спустя я сидела в кресле, закутанная в белую хламиду, следуя всем указаниям теток "повернись сюда, наклонись туда". Тетки кружили вокруг меня - одна укладывала мне волосы, другая - готовила к одновременному сеансу маникюра. Вообще, со мной такое было впервые, чтоб меня причесывали и одновременно  красили мне ногти (я сразу вспомнила тот советский мультик, где грязнулю катили по конвейеру, а роботы-цирюльники причесывали-умывали-стригли ее прям на ходу) и на миг почувствовала себя очень важной. Но тут дама, которая занималась моими волосами, сделала слишком уж резкое движение расческой (надо заметить, что любая пыточная с радостью бы ее взяла на работу - с таким рвением она занималась головами клиентов), вернув меня тем самым с небес важности на землю, и я вскрикнула чуть ли не на весь салон что-то типа "Ой, мамочка, как больно же" - по-русски, прям как Кэт при родах в стане фашистов.  При этих словах у пышной дамы-маникюрдистки округлились глаза, она вся расплылась в улыбке и затараторила:


- Так вы говорите по-русски? А я все к вам по-английски, думала, что вы там француженка или итальянка...
- Нет-нет, я "наша" - имея в виду, что говорю по-русски.
- Бухарская еврейка наверное? - чуть ли не подмигивая, сказала она.
- Я? Нет-нет..
- Что же, грузинская - теперь уже недоверчиво.
- Нет, вовсе нет, я вообще не еврейка, я армянка.
- Не может быть, точно не бухарская еврейка? А так похожа, первое, что я подумала...
- Но я из Самарканда, там же много бухарских евреев было, может передалось что? - попыталась пошутить.

И тут с тетенькой случился катарсис, ей б-гу. Она вскинула свои пухленькие ручки, заерзала своей большой пышной попой на стуле и закричала на весь салон на иврите: "Вы представляете, она из Самарканда! Из моего Самарканда! Только не еврейка, а армянка!" (это уже она мне потом перевела).

Дело шло уже концу наведения красоты, чему я была очень рада, потому что капни она чуть глубже, спроси она чья я девочка, то мы бы уже нашли кучу знакомых - в этом нет никаких сомнений. А учитывая, что тетя моя в свое время перевстречалась почти со всеми молодыми бухарскими евреями Самарканда, я подумала, лучше б такие разговоры не вести вовсе. А то черт его знает, кому и сколько раз она там сердце поразбивала.

Свои везде. В качестве послесловия.


Парижский старбакс недалеко от Помпиду. Забежала переждать дождик и выпить кофе после встречи с бывшей начальницей - с ней то мы пили шампанское по случаю встречи и холодной погоды, и вообще. Подошла моя очередь:
- Мне, пожалуйста, капучино с соевым молоком.
- Как зовут?
- Гаянэ, Га-я-нэ
- Что на конце?
- "n" и "e"
- ага, понял.
И тут в разговор вклинился стоящий рядом со мной бугай, наголо бритый, с какими-то странными татуировками на лице, в спортивном костюме и кроссовках, в общем такой, что первое, что я подумала - это "вот они, поджигатели машин парижских пригородов".
- Гаянэ - красивое имя!
- Спасибо.
- Это же армянское имя? - боже, какая проницательность.
- Ага, так и есть.
- Я, кстати, тоже армянин. Тут живу. Wink - б-г мой, он что, мне подмигнул???????
Я пулей вылетела из старбакса и почесала до ближайшей станции метро так, как даже спринтерские дистанции в школе не бегала.

Резюмируя все вышеизложенное, считаю, у меня есть достаточно оснований получить всемирное гражданство: сама не понимаю, кто такая, принимают за кого угодно, только не за свою, отдуваюсь при этом за всех. Что зря страдать. Да и паспорт у меня вот-вот закончится - визы некуда ставить и штампы некуда штамповать. А так, как хорошо бы было. Это, кстати, вместо морали. 

Monday, July 23, 2012

Сохраню тут, чтоб не потерять

the aliens



you may not believe it
but there are people
who go through life with
very little
friction or
distress.
they dress well, eat
well, sleep well.
they are contented with
their family
life.
they have moments of
grief
but all in all
they are undisturbed
and often feel
very good.
and when they die
it is an easy
death, usually in their
sleep.

you may not believe
it
but such people do
exist.

but I am not one of
them.
oh no, I am not one
of them,
I am not even near
to being
one of
them

but they are
there

and I am
here.


Charles Bukowski, from The Last Night of the Earth

Я знаю, что я делаю этим летом (и немного октябрем)

Несмотря на то, что мне упорно снится Париж (уже две ночи подряд, отдельные арондисманы и люди), я все же собираюсь в Берлин с кратковременным заездом в Мюнхен. Я так влюбилась в Берлин в прошлом году, что полгода баламутила своего приятеля, который знает город вдоль и поперек, чтобы мы туда поехали вместе на следующий, то есть на этот год. Добаламутилась до того, что у нас сколотилась приличная компания - даже не могу сосчитать, сколько в итоге человек получается, потому что кто-то летит в Мюнхен, кто-то перелетает из Мюнхена в Берлин, а кто-то присоединится уже в самом Берлине. В общем, полнейшая неразбериха, но все складывается так, что будет весело и пьяно. Остается держать кулаки за погоду, потому что четвертую ангину за год я не осилю.

А еще это будет мой самый длинный отпуск - 15 дней. На работе, увидев, что у меня 26 неиспользованных календарных дней отпуска, охнули, пригрозили мне кулаком и сказали, что все дни сгорят, так и знай, максимум пять дней перенесем на следующий год. Поэтому сразу после Мюнхена-Берлина я поеду прямиком на дачу, где буду проводить дни в обществе своего малолетнего племянника Гоши. Хоть он и называет меня упорно Аней, но, как мне кажется, души во мне не чает.


Потом я буду ждать октября, потому что в октябре мы собрались в Тель-Авив. Да-да, опять Тель-Авив. Tel-Aviv is my new Samarkand, какие каникулы без него. Там я буду жрать до отвала, купаться в море, медитировать на закаты и на красивых мужчин, коих уж слишком много на одну женскую душу населения, поэтому делиться надо, и ходить на йогу в Naim. В Наиме отличные преподаватели с совершенно непроизносимыми и незапоминающимися именами, но, несмотря на этот частичный языковой барьер, там очень душевно. А еще в этой студии живет флегматичный, сам себе на уме черно-белый кот - в этот раз обязательно узнаю, как его зовут.


Ну а после я не знаю, что будет. Вполне вероятно опять Париж, не зря же он мне постоянно снится, да и подругу - еще одну любительницу этого города, так легко уговорить, что причин для поездки долго искать не придется - поедем изучать Левый берег! Хотя бы на три-четыре дня - этого будет достаточно для заряда на следущие пару месяцев.


***
А совершенно недавно мы с девицами вернулись из Питера, куда ездили на концерт Регины Спектор. Сбылась еще одна моя концертная мечта. Эта девочка - чудо. Впрочем как и Питер со своими прочерченными как по линейке улицами, домами, вензелями, парками, набережными, серым тучным небом, которое ему очень к лицу - как и Парижу, вкусными кафе и ресторанами без лишней суеты и баром “Варшава” (my new love). И даже не обидно за привезенную ангину, которая душила меня целую неделю.